Генератор пены гвпп 100

Генератор высокократной пены переносной ГВПП-100.

Генератор пенный переносной ГВПП-100 предназначен для тушения пожаров на кораблях, катерах и подводных лодках при горении нефтепродуктов, резинотехнических изделий, изделий из синтетических материалов, этилового спирта, древесины, лакокрасочных и других твердых и жидких углеродосодержащих материалов. Генератор хранится и работает при температуре от плюс 1ºС до плюс 65ºС при относительной влажности окружающей среды до 100%. Устойчив к воздействию морской воды.

Технические данные:

Как я был Дедом Морозом.

Первая лейтенантская зима……Засыпанный снегом Североморск, освещённый зеленоватыми сполохами полярного сияния и слабым мерцанием солнца, которое, как ни старалось, так и не могло подняться выше горизонта. Вечные сумерки и ветер, режущий словно бритва. И непрерывно парящий, незамерзающий, благодаря Гольфстриму, Кольский залив. Вечный туман и влага. Влага пропитывала всё и вся и, конденсируя, превращалась в ледяные сосульки и глыбы, висящие одинаково, что на мачте, что под носом. Самый край Земли….Там всё по-другому. Вроде бы совсем недавно, летом, четыре месяца назад, я пытался понять, почему в набор имущества моей баковой швартовой команды входят две паяльные лампы, огромные стамески, подобных которым я никогда и нигде больше в жизни не видел, и тяжелые кувалды. Всё стало понятно зимой, когда, входя в Кольский и проходя узкость, мы с матросами растапливали айсберги, в которые превращались бухты со швартовыми концами, раскалывали лёд и выпрямляли швартовые ударами кувалд. Какие звёзды светили нам в этой темноте, и каким инопланетным казался Ленинград или, тем более, Москва…..

Но, как мне ни казалось тогда это странным, в городе жизнь била ключом. Люди влюблялись и женились, рождались дети и, как это не покажется парадоксальным, даже приближался новый, 1991 год…..

Двадцать какого-то декабря меня вызвал к себе заместитель командира БПК «Адмирал Макаров» капитан 2 ранга Дробаха Сергей Николаевич и, ласково глядя в мои глаза, поинтересовался моими планами на новогоднюю ночь.

«Вот, сука, издевается», — билось у меня где-то глубоко в подсознании. Какие у лейтенанта могут быть планы на новогоднюю ночь? Конечно, торчать на борту, как слива в…..кошкином доме…..Вместо этого я чётко доложил, что буду находиться на корабле в составе обеспечивающей смены……

«Вот и славно», — потёр руки замполит. «От нарядов мы тебя, конечно, освободим…..» — и задумался о чём-то о своём…..

— Интересно, что он задумал, — запульсировало у меня в голове.

— А будешь ты, Андрей Анатольевич, Дедом Морозом.

— А Снегурочка будет? – почему-то сразу вырвалось у меня. Север севером, а гормоны никто ещё не отменил, даже в седьмой оперативной эскадре.

— Перебьёшься. Стас, пропагандист, будет тебе заместо Снегурочки и политотдела….

Да, была такая должность на корабле – пропагандист. Может, кто-то и не поверит, но даже должность секретаря комсомольской организации была капитан – лейтенантской и считалась равной нашим первичным должностям, командирам групп и батарей. Такие вот были времена, что и с дедами Морозами ходили пропагандисты……

Наконец, наступило 31 декабря 1990 года. И ровно в восемнадцать часов наша новогодняя компания загрузилась в старенький «москвич» старшего мичмана Пилецкого Александра Сергеевича, за глаза называемого Пушкиным, и отправилась в пробег по Североморску осчастливать семьи офицеров и мичманов «Макарова». Перед этим меня долго обряжали в тулуп, клеили бороду и подкалывали в отношении Снегурочки, одетого в новенькую парадную форму при кортике. Начальник медицинской службы, заявив, что Дед Мороз, по определению, не может быть трезвым и, в целях профилактики от простуды, убедил меня «принять на грудь» стопку «варёного» шила, а замполит благословил меня на подвиги, показав увесистый кулак, с поросшими волосами костяшками пальцев.

Нет, поначалу всё шло очень даже складно. Детвора радовалась и разыгрывала представления, визжала от восторга, получая подарки. А взрослое население потешалось от нашей комичной парочки. В конце концов, Стас перестал ходить со мной по адресам и оставался в машине с Сергеевичем, дожидаясь меня. Всё бы ничего, но в каждой квартире, а всего адресов было около сорока, обязательным атрибутом встречи Деда Мороза был, в зависимости от ситуации, поднос, подаваемой хозяйкой, на котором стояла стопка, а на некоторых — даже целый стакан. Ну, разве мог Дед Мороз уронить свою лапландскую честь? Приходилось с молодцеватым видом опрокидывать всё это внутрь и благодарить «данайцев», пробравшихся в советское Заполярье. И ведь очень редко кто догадывался положить на этот поднос хоть какой-нибудь бутерброд…..В одной из квартир меня, правда, пожалели и, пока дети разбирали подарки, на кухне налили целую тарелку горячего борща!. Боже, какой это был борщ, он не дал мне умереть раньше срока…..И всё же Терминатором я не был. Всё чаще горизонт исчезал, и Земля начинала плясать под ногами. По последним адресам Стас водил меня уже под руки, детям объясняли, что Дед Мороз устал и представление разыгрывалось для нарядного помощника Деда Мороза, который мирно клевал носом где-нибудь в уголке. Все мои просьбы остановиться на хозяев не действовали. «А что, мы хуже или у других водка вкуснее?» И приходилось снова и снова лить в себя эту огненную воду и всё больше становиться похожим на настоящего заполярного аборигена…..

В конце концов, эта пытка кончилась. Меня занесли на корабль, и у меня даже хватило сил доложить замполиту о том, что задание выполнено. После этого заботливые руки друзей меня аккуратно радели и уложили на койку в каюте, клятвенно пообещав разбудить за полчаса до боя курантов. Может, и будили, по крайней мере, до сих пор так говорят, но проснулся я рано утром следующего 1991 года и долго пытался понять, в каком временном континууме мне искать свой номер в центуре. Корабль, ошвартованный у третьего причала, покачивался на волнах, было пронзительно тихо, только что-то скрипело и где-то, в другом измерении, был слышен плеск волн и крики чаек. На столе стояла большая кастрюля, полная прекрасного живительного рассола с плавающим в нём огурцами, тарелка с черным хлебом, густо-густо намазанным маслом, и стакан разбавленного спирта, а над всем этим, возвышаясь дирижаблем, огромный плакат «С Новым Годом, Дед Мороз!»…….

Источник

Заказать и купить изделие «Генератор высокократной пены переносной ГВПП-100» от производителя в Спб, Москве.

Генератор высокократной пены переносной ГВПП-100

Генератор пенный переносной ГВПП-100 предназначен для тушения пожаров на кораблях, катерах и подводных лодках при горении нефтепродуктов, резинотехнических изделий, изделий из синтетических материалов, этилового спирта, древесины, лакокрасочных и других твердых и жидких углеродосодержащих материалов. Генератор хранится и работает при температуре от плюс 1ºС до плюс 65ºС при относительной влажности окружающей среды до 100%. Устойчив к воздействию морской воды.

Производительность по пене при давлении воды перед смесителем 3÷7кгс/см² 70÷130 л/сек

Количество производимой пены 25÷38м³

Процентное содержание пенообразователя в растворе 6%

Рабочее давление воды перед смесителем 3÷7кгс/см²

Длина пенной струи при давлении воды перед смесителем 6кгс/см² 8м

Тип смесителя — эжекторный

Тип пенного ствола — эжекторный

Время работы при давлении перед смесителем ÷7кгс/см² 6,4÷4,7мин.

Масса генератора с пенообразователем 41кг

Габаритные размеры, (длина×ширина×высота):

пенного ствола 200×150×530мм

Только у нас Вы можете заказать и купить «Генератор высокократной пены переносной ГВПП-100» на нашем сайте в розницу и оптом по ценам от производителя. Сделайте заказ, а мы осуществим его доставку в города: Москва, Санкт-Петербург (СПб), Астрахань, Владивосток, Волгоград, Иркутск, Казань, Калининград, Красноярск, Магадан, Мурманск, Нижний Новгород, Новороссийск, Петропавловск-Камчатский, Ростов-на-Дону, Севастополь, Тюмень, Хабаровск, Чита, Якутск и по всей России.

Источник

Новое в блогах

ГВПП-100.

Третьего августа одна тысяча девятьсот девяностого года, сгибаясь под тяжестью двух огромных чемоданов, набитых военной формой, я поднялся на борт большого противолодочного корабля «Адмирал Макаров», входящего в состав 170 бригады противолодочных кораблей седьмой оперативной эскадры Северного Флота. Североморск ласково жмурился в лучах яркого солнца, бросающего свои лучи с безоблачного неба, сопки искрились изумрудами, а из лениво плескавшейся воды высовывались мордочки тюленей, с усов которых стекали капли мазута. Стоя на бочках и медленно поворачиваясь из-за своей огромной парусности, Кольский перегораживали тяжёлые туши авианесущих крейсеров «Киев» и «Баку» и растянутоэллегантный корпус «Кирова». Мимо Сального плёлся буксир и зачем–то гудел что есть мочи, пытаясь пофорсить перед крейсерами.

На послеобеденном построении я был представлен экипажу корабля и более подробно, мичманам и матросам своей, минно-торпедной боевой части. Первый день пролетел быстро и незаметно, размещение, ознакомительные беседы, получение зачётных листов, всё быстро, тем более, что корабль для меня был новый и, несмотря на небольшие его размеры, пришлось поплутать. После ужина командир боевой части старший лейтенант Донченко сообщил мне «радостную» новость, что ему надо срочно до утра сойти на берег, но в поддержку мне он оставляет опытного старшего мичмана, который мне во всём поможет. Так я остался один. Реально один, потому что из всех лейтенантов, будущих «лебедей», я явился первым, на корабле никого не знал, кроме старшего мичмана Фёдоровича, который был достаточно пожилым человеком, что-то около сорока лет, и предпочитал большую часть времени не вылезать из своей каюты.

Первая вечерняя поверка на вертолётной площадке прошла достаточно спокойно, матросы не бурели и присматривались ко мне. Тогда срочники служили по три года, и многие были моими ровесниками, а некоторые даже старше…Тем более, не прошло и полугода, как корабль вернулся с боевой службы в Средиземном море, а я в их глазах был всего лишь лейтенантом, так, зеленью подкильной. И, возможно, в чём-то они были даже правы……

Отбой тоже прошёл мирно, а вот утром……Моя трёхместная вторая каюта располагалась практически над вторым же кубриком, где был размещён личный состав боевой части. В шесть часов утра четвёртого августа я был в кубрике, чтоб обеспечить выход личного состава на физзарядку. Народ не наглел, кто-то быстро, а кто-то нарочито медленно и с неохотой собирались и тянулись к выходу. И тут я заметил, что один матрос демонстративно продолжает спать. Это был командир отделения электриков ПЛО старшина второй статьи Чачуа Бадри Алвазурович. Надо же, сколько лет прошло, а до сих пор помню… Это был атлет под два метра с огненно рыжими волосами. На моё требование встать он лениво процедил сквозь зубы: «Да пошёл ты на …, ….летёха»….Мне показалось, что мир застыл, и движение Земли прекратилось. Всё, чем я жил свою, совсем ещё небольшую, сознательную жизнь, проваливалось в бездонную пропасть из-за одного, первого же встречного матроса….Что было делать? Можно было сбросить его с койки, но не факт, что я бы справился, мог нарваться. Уйти за подкреплением в лице старших офицеров означало то же самое. Это унижение шлейфом бы тянулось за мной всю мою службу, даже если бы мне удалось перевестись на Тихоокеанский Флот, да и службы уже бы не было…..Выход был один: победить или умереть……Кстати, как потом оказалось, вся эта цепь сложных рассуждений уложилась в доли секунды, потому что практически сразу после тирады в свой адрес я уже подавал команду дневальному. Надо пояснить, что дневальный в кубрике № 2 одновременно исполнял обязанности вахтенного по взрывопожаробезопасности, потому что непосредственно рядом с кубриком находилась носовая электростанция, бомбовый погреб и, вообще, много чего. Рядом с местом несения им службы стоял подключённый к пожарной магистрали ГВПП-100 – генератор высокократной пены переносной.

— ГВПП-100 к действию изготовить! — бешено заорал я.

— Есть изготовить, товарищ лейтенант, — пролепетал дневальный, надевая ранец с генератором на спину.

Взяв пеногенератор в руки, я повторил приказание встать. После очередной ухмылки уже более спокойно я сказал:

— Подать воду, — после чего повернул рычаг генератора……

Наверное, это хорошо, что генератор давно не проверялся и не заправлялся. Надолго его не хватило, но даже этого времени было достаточно, чтоб залить полкубрика, отбросить Чачуа к переборке, сохранившей после этого очертания его головы, и смыть его с койки. Сопротивляться он не мог, залитый пеной, задохнувшийся, с выпученными глазами… Матросы с криками «Убили!» ломились наверх….А я стоял над телом Чачуа и думал о том, что, если меня даже посадят, то жизнь прожита не зря. Ведь я не сдался и не предал свою мечту… Бедолагу выписали из госпиталя практически сразу после моей отсидки за «Беломор». Мы с ним поговорили и поняли друг друга. Конфликтов у нас не было, свою проверку на «вшивость» я прошёл….Жизнь продолжалась…..

Генератор высокократной пены переносной ГВПП-100.

Генератор пенный переносной ГВПП-100 предназначен для тушения пожаров на кораблях, катерах и подводных лодках при горении нефтепродуктов, резинотехнических изделий, изделий из синтетических материалов, этилового спирта, древесины, лакокрасочных и других твердых и жидких углеродосодержащих материалов. Генератор хранится и работает при температуре от плюс 1ºС до плюс 65ºС при относительной влажности окружающей среды до 100%. Устойчив к воздействию морской воды.

Технические данные :

Производительность по пене при давлении воды перед смесителем 3÷7кгс/см²

Источник

Новое в блогах

ГВПП-100

У каждого из нас было что-то в первый раз. Когда-то, каждый впервые пришел на свою первую работу. А если он ещё и сразу стал каким-никаким начальником, то, наверняка, пришлось сразу сдавать экзамен на свою профпригодность и вообще, на своё право работы в данной сфере. Некоторые ломаются. Другие — уходят. Кто-то просто тянет лямку. По разному бывает. Ранним утром четвёртого августа одна тысяча девятьсот девяностого года такой экзамен пришлось держать мне.

Третьего августа одна тысяча девятьсот девяностого года, сгибаясь под тяжестью двух огромных чемоданов, набитых военной формой, я поднялся на борт большого противолодочного корабля «Адмирал Макаров», входящего в состав 170 бригады противолодочных кораблей седьмой оперативной эскадры Северного Флота. Североморск ласково жмурился в лучах яркого солнца, бросающего свои лучи с безоблачного неба, сопки искрились изумрудами, а из лениво плескавшейся воды высовывались мордочки тюленей, с усов которых стекали капли мазута. Стоя на бочках и медленно поворачиваясь из-за своей огромной парусности, Кольский перегораживали тяжёлые туши авианесущих крейсеров «Киев» и «Баку» и растянутоэллегантный корпус «Кирова». Мимо Сального плёлся буксир и зачем–то гудел что есть мочи, пытаясь пофорсить перед крейсерами.

На послеобеденном построении я был представлен экипажу корабля и более подробно, мичманам и матросам своей, минно-торпедной боевой части. Первый день пролетел быстро и незаметно, размещение, ознакомительные беседы, получение зачётных листов, всё быстро, тем более, что корабль для меня был новый и, несмотря на небольшие его размеры, пришлось поплутать. После ужина командир боевой части старший лейтенант Донченко сообщил мне «радостную» новость, что ему надо срочно до утра сойти на берег, но в поддержку мне он оставляет опытного старшего мичмана, который мне во всём поможет. Так я остался один. Реально один, потому что из всех лейтенантов, будущих «лебедей», я явился первым, на корабле никого не знал, кроме старшего мичмана Фёдоровича, который был достаточно пожилым человеком, что-то около сорока лет, и предпочитал большую часть времени не вылезать из своей каюты.

Первая вечерняя поверка на вертолётной площадке прошла достаточно спокойно, матросы не бурели и присматривались ко мне. Тогда срочники служили по три года, и многие были моими ровесниками, а некоторые даже старше…Тем более, не прошло и полугода, как корабль вернулся с боевой службы в Средиземном море, а я в их глазах был всего лишь лейтенантом, так, зеленью подкильной. И, возможно, в чём-то они были даже правы……

Отбой тоже прошёл мирно, а вот утром……Моя трёхместная вторая каюта располагалась практически над вторым же кубриком, где был размещён личный состав боевой части. В шесть часов утра четвёртого августа я был в кубрике, чтоб обеспечить выход личного состава на физзарядку. Народ не наглел, кто-то быстро, а кто-то нарочито медленно и с неохотой собирались и тянулись к выходу. И тут я заметил, что один матрос демонстративно продолжает спать. Это был командир отделения электриков ПЛО старшина второй статьи Чачуа Бадри Алвазурович. Надо же, сколько лет прошло, а до сих пор помню… Это был атлет под два метра с огненно рыжими волосами. На моё требование встать он лениво процедил сквозь зубы: «Да пошёл ты на …, ….летёха»….Мне показалось, что мир застыл, и движение Земли прекратилось. Всё, чем я жил свою, совсем ещё небольшую, сознательную жизнь, проваливалось в бездонную пропасть из-за одного, первого же встречного матроса….Что было делать? Можно было сбросить его с койки, но не факт, что я бы справился, мог нарваться. Уйти за подкреплением в лице старших офицеров означало то же самое. Это унижение шлейфом бы тянулось за мной всю мою службу, даже если бы мне удалось перевестись на Тихоокеанский Флот, да и службы уже бы не было…..Выход был один: победить или умереть……Кстати, как потом оказалось, вся эта цепь сложных рассуждений уложилась в доли секунды, потому что практически сразу после тирады в свой адрес я уже подавал команду дневальному. Надо пояснить, что дневальный в кубрике № 2 одновременно исполнял обязанности вахтенного по взрывопожаробезопасности, потому что непосредственно рядом с кубриком находилась носовая электростанция, бомбовый погреб и, вообще, много чего. Рядом с местом несения им службы стоял подключённый к пожарной магистрали ГВПП-100 – генератор высокократной пены переносной.

— ГВПП-100 к действию изготовить! – бешено заорал я.

— Есть изготовить, товарищ лейтенант, — пролепетал дневальный, надевая ранец с генератором на спину.

Взяв пеногенератор в руки, я повторил приказание встать. После очередной ухмылки уже более спокойно я сказал:

— Подать воду, — после чего повернул рычаг генератора……

Наверное, это хорошо, что генератор давно не проверялся и не заправлялся. Надолго его не хватило, но даже этого времени было достаточно, чтоб залить полкубрика, отбросить Чачуа к переборке, сохранившей после этого очертания его головы, и смыть его с койки. Сопротивляться он не мог, залитый пеной, задохнувшийся, с выпученными глазами… Матросы с криками «Убили!» ломились наверх….А я стоял над телом Чачуа и думал о том, что, если меня даже посадят, то жизнь прожита не зря. Ведь я не сдался и не предал свою мечту… Бедолагу выписали из госпиталя практически сразу после моей отсидки за «Беломор». Мы с ним поговорили и поняли друг друга. Конфликтов у нас не было, свою проверку на «вшивость» я прошёл….

Генератор высокократной пены переносной ГВПП-100.

Генератор пенный переносной ГВПП-100 предназначен для тушения пожаров на кораблях, катерах и подводных лодках при горении нефтепродуктов, резинотехнических изделий, изделий из синтетических материалов, этилового спирта, древесины, лакокрасочных и других твердых и жидких углеродосодержащих материалов. Генератор хранится и работает при температуре от плюс 1ºС до плюс 65ºС при относительной влажности окружающей среды до 100%. Устойчив к воздействию морской воды.

Технические данные :

Производительность по пене при давлении воды перед смесителем 3÷7кгс/см²

Источник